Аналогичный мир - Страница 286

К оглавлению

286

— А сам? — сразу завёлся Андрей. — С Длинным до тысячи довёл.

— Жухал он, мне его поймать надо было.

— Ну и как? — с интересом спросил Джонатан.

— Поймал, конечно, сэр. Когда знаешь, кого ловишь, это всегда получится.

— И что? — Фредди прикурил от веточки и сунул её обратно в костёр.

— Ничего, — Эркин усмехнулся. — Меня-то он не обдул, я и ушёл. Вот три дня прошло, не видно его.

— Лихо, — усмехнулся Фредди.

Эркин быстро разобрал сигареты.

— Эти вот получше, берите, — и спокойно улыбнулся Джонатану. — Я ж не курю, сэр, а они дымят.

— И ты всегда свой выигрыш отдаёшь? — спокойно спросил Джонатан.

— А что? Это нельзя, сэр?

— А остальные куда?

— Может, поменяю на что, может ещё что. Трудно загадывать, сэр.

Эркин допил свой кофе, встал и накинул на плечи куртку:

— Выигрыш мой, сэр. Что хочу, то и делаю, сэр, — и уже Фредди: — Я к стаду пойду. Чего-то шлялся там один.

Кивнул Андрею и ушёл. Тот быстро допил свою кружку, тоже накинул куртку и ушёл.

Джонатан посмотрел на Фредди, кивком указал на лежащие у огня сигареты:

— Ты знаешь, как это называется. Как ты это позволил, Фредди?

— Я ему всё объяснил, Джонни. Он упёрся. Лучшие сигареты он отдаёт Эндрю и мне. Не возьмём, он их в костёр скинет. Было уже такое.

— Но ты-то знаешь. И что в Аризоне со старшим ковбоем делали, когда он у младших выигрыш отбирал, тоже знаешь. Или ты ковбойский кодекс забыл?

— Не забыл. Но то было в Аризоне. А у цветных свой кодекс, ты же слышал. По этому кодексу он — хозяин выигрыша и волен им распоряжаться, отдать кому угодно. Это ни к чему не обязывает ни его, ни нас. Но отказ от предложенного должен быть обоснован. Веско обоснован, Джонни. Это знак вражды. Что ты брезгуешь, считаешь его ниже себя, нечистым, что ли.

— С ума сойти, Фредди, я же работал в имениях, мне в голову не приходило.

Фредди усмехнулся.

— Многим не приходило, Джонни. У цветных костров такие дела крутятся… Но мне туда хода нет. И тебе. И вообще белым.

— Парни не увязнут?

— В чём? Они эту кашу знают. Особенно Эркин. Мне порассказали немного, чтоб я не вляпался ненароком.

— Раз ты такой знаток, то почему он ушёл и увёл Эндрю. Обиделся?

— Вряд ли. Видно, что-то своё. Хотя… посмотрим. Возьми сигарету, Джонни. Нехорошо получится. А теперь моё. Слушай внимательно. Мне надо успеть. Ты помнишь любителя гасить сигареты о человека?

— Так, — лицо Джонатан мгновенно отвердело.

— Все, во всяком случае, большинство вскрытых в заваруху сейфов помечено его монограммой. NY. Сейфы открыты, а потом имитирован взлом. И не разгром, а обыск. Похоже, как привыкли работать, так не останавливались. Ну, а старший, как положено, — Фредди усмехнулся, — расписывался. На дверце вместо отчёта.

Джонатан кивнул:

— Привычка — вторая натура. Да и безнаказанность в голову ударила. Понятно.

— Кстати, для сейфа нужно другое прикрытие. Сейф за баром все знают.

— Интересно.

— Дальше будет ещё интереснее. В частности был взят сейф Изабеллы Кренстон. В её спальне. Очень большой, с массой ячеек и ящичков.

— Стоп, откуда информация, Фредди?

— Думай, Джонни. Но не говори вслух.

— Понял. Что ещё?

— Этот самый любитель часто бывал в имении Кренстонов, спал с Изабеллой, и на дверце её не взломанного, а открытого сейфа была выжжена сигаретой та же монограмма.

— Это точно?

Фредди ответил, сохраняя безмятежное выражение отдыхающего у костра и всем довольного ковбоя.

— Парень опознал его, когда Дон показывал им фотографию. Поэтому и вертел долго в руках.

— И ничего не сказал Дону?

— Дела белых его не касаются. Парень живёт по этому закону. Он перестал считать меня белым. Хотя, — Фредди усмехнулся, — хотя и взбрыкивает регулярно. У него хорошая память и точный язык. И дьявольски наблюдателен.

— Он был там, в имении Изабеллы?

— Да. Он был скотником и остался со скотиной ещё на месяц после капитуляции. Ушёл, когда хозяева вернулись. А когда брали сейф, его не заметили.

— Парню здорово повезло.

— Он это понимает. Ценности своей информации он не знает, но она мне была доверена, Джонни.

— Я понял, Фредди, можешь не продолжать.

— Я сказал им про Уорринг.

— Зачем?

— Если мне дают два крючка, то я обязан протянуть свой. Но теперь я могу спросить всё. И мне ответят.

— С глазу на глаз.

— А как иначе?

Джонатан усмехнулся:

— Рад, что попал в стаю? Не ждал, Фредди.

— Я тоже. Но мы отвлеклись. Три или четыре года назад в имении Кренстонов был большой сбор. Все гости были в форме. Той самой, не армейской. С тех пор парень и помнит этого любителя.

— Лихо. Но всё надо обдумать.

— Думай, Джонни. И напоследок. Шесть лет назад, где-то в конце января, одна шлюха развлекалась в постели, не сняв рождественского подарка, любимого колье. И прыгая на ней, парень нечаянно как-то нажал, и оно рассыпалось. На две цепочки, длинную и короткую, серьги и браслет. Белый металл и прозрачные камни. Спасибо, Джонни.

— За что? — с трудом выговорил Джонатан.

— Теперь я знаю, какая у меня была физиономия, когда я это услышал.

— С ума сойти, Фредди. Это ж специально так не подгадаешь.

— Мг. Ты удачлив, Джонни. Я думаю, пока хватит.

— У меня уже мозги набекрень.

— Я думаю. Я заглатывал это постепенно.

— Так театр, который они с Доном устроили…

— Прикрывал то, что они опознали фотографию.

— Второй тоже…

— Форма, Джонни. Парень только в Хаархане не успел побывать. Всё остальное он прошёл. Он рассказал немного, но мне хватило. Я никому, слышишь, Джонни, никому не пожелаю такого. И того, через что Эркин прошёл, тоже.

286