Фредди показал ему оттопыренный большой палец и встал.
— Пока укладываюсь, Джонни. Но мысль отличная.
— Ладно, пойдём вместе.
— Выйдем, Джонни.
— Не волнуйся, не столкнёмся.
Фредди пошёл в спальню, на ходу стаскивая халат. Джонатан, всё ещё смеясь, встал, ещё раз полюбовался розетками и окликнул Фредди:
— Ты готов?
— Всегда! — Фредди, уже переодевшись, вошёл в гостиную. — Пошли.
Вечерняя гульба, плавно перейдя в ночную, стала глуше, но оставалась гульбой.
Расставшись с Андреем, Эркин ещё поболтался по немногим улицам Бифпита и, испробовав весь ассортимент развлечений, решил вернуться в гостиницу. И из-за проснувшейся внезапно осторожности пошёл не по Мейн-стрит, а задами, бесшумно пробираясь между живыми изгородями и сетчатыми заборами. Здесь тоже гуляли, и вряд ли бы кто следил за ним, но привычка была сильнее. И лёгкое опьянение — пил он не так уж много, всё-таки остерегался — как-то мешало ему, путало мысли. Надо идти спать, а то ещё наболтает кому чего.
Впереди шли, пошатываясь и горланя, несколько человек. Белые? Да, похоже, белые. Эркин придержал шаг, выглядывая проулок, куда сможет свернуть. Белые говорили о своём, перемежая ругань отдельными словами. Кого-то ругали, на кого-то жаловались… Эркин не слушал. Ему на них и на дела их… накласть с присвистом и перехлёстом. А вот и подходящая дыра. Как раз по плечам, так что и шляпа не застрянет.
Эркин нырнул в пролом в заборе, прокрался под самыми окнами чьего-то дома, прислушался, легко перебежал газон и оказался на параллельной улице. Ну вот. Теперь второй поворот направо, и он у гостиницы. Времени как раз вымыться и выспаться. Андрей наверное опять только к уборке придёт. Ну и пусть его. Не город, а Палас, только… спальники уж очень неумелые. Да, жалко, Андрей раньше ушёл, а то бы вместе… да нет, он бы в самое неподходящее время заржал и всё испортил. А так… белые ж на нас играют. Ну, и мы на них… сыграли. Но точно, все беляшки — шлюхи. А беляков тогда как назвать? А ну их. Но смешно. И противно. Кое-что перепало, и то хорошо. Но думал, они в этом чуть больше понимают.
В гостинице Эркин уже привычно получил ключ и поднялся в номер. Сразу задвинул засов, опустил шторы и включил свет. Теперь как вчера. Размяться, обмыться и завалиться. Ну и денёк был. Так устал, что думать ни о чём не может. Не проспать бы.
И только уже лёжа в постели, Эркин вдруг вспомнил тех белых пьянчуг на ночной улице и подумал, что вроде двоих из них он знает. Во всяком случае, где-то он эти голоса слышал. Но додумать не успел. На него уже неслась взрыхленная копытами земля и ощущение полёта в прыжке…
Утром на конюшне работа шла вяло и небрежно. Все слишком устали от вчерашнего. Из старших ковбоев пришёл только Фредди. И то с небольшим опозданием. Эркин и Андрей уже сделали Бобби и Принца и убирали Огонька и Резеду, оставив Майора на потом. Если честно, то на приход Фредди они никак не рассчитывали, и его появление заставило их переглянуться.
— Ну, трёхжильный мужик, — камерным шёпотом сообщил Андрей Эркину.
Эркин молча кивнул, пряча улыбку. Сам Андрей пришёл часа за три до рассвета и на этот раз разбудил Эркина. Тот проснулся сразу, натянул трусы и подошёл к двери.
— Кто?
— Это я, открой, — ответили по-русски.
Эркин отодвинул засов и впустил Андрея, стоя так, чтобы его из коридора не было видно.
— Разбудил тебя?
— Нет, я сплю ещё, — честно ответил Эркин. — Ты делай, что тебе надо, а я лягу.
Он и в самом деле не мог проснуться и, как Андрей ложился, не слышал. Умотал его этот день. А с утра накатили утренние дела, и он как-то не рассказал Андрею об увиденном ночью. Ну да ладно, успеется. Андрей же, не дожидаясь его вопроса о том, чего ушёл так рано, сам сказал:
— А ну её! Дура-дурой. А я выспаться хотел.
— Ну и правильно, — согласился Эркин. — Чего в сенном, когда в кровати удобнее?
Андрей подозрительно посмотрел на него, но промолчал. А свой рассказ Эркин решил отложить на потом. За завтраком. Но тут пришёл Фредди. А при нём… нет, Фредди, конечно, всё понимает или пытается понять, но для такого… ещё шмальнёт сгоряча. С него станется.
Фредди был как всегда. И всё было как всегда. Только, вычистив Майора, он их работу не проверял, а сам заново, будто они не делали ничего, убрал и вычистил Резеду.
Эркин и Андрей поглядели друг на друга и поняли несказанное. Резеду продали. Эркин равнодушно пожал плечами, и они продолжили работу.
Закончив, втроём поднялись в номер. И всё шло своим чередом. Фредди и Андрей тщательно побрились, как бы не замечая Эркина, потом переглянулись и дружным совместным натиском выпихнули его из душа.
— Надоели твои игры.
— Скучно живёте, — пожал плечами Эркин и стал вытираться.
— Как умеем, — заржал Андрей. — Верно, Фредди?
Фредди кивнул. Эркин вспомнил виденное ночью и выскочил из ванной, чтобы спокойно отсмеяться.
А потом завтракали и говорили уже об играх. Что много местных записалось, там есть сильные борцы. На ножах вряд ли. Пырять — не метать. Совсем по-другому рука идёт.
— Ладно, — встал Андрей. — Сегодня мы побежали.
Эркин кивнул и встал.
— Удачи, — проводил их Фредди.
— И тебе, — улыбнулся Эркин.
На лугу Дженкинса уже кипела суматоха. Берт Рестон с мегафоном выкликал участников. В сегодняшней бригаде судей были только цветные. В основном, местные, немолодые, опытные, видавшие всякие виды пастухи, работники гаражей, боен, железной дороги… Вчера они очень внимательно следили не столько за соревнованиями, сколько за работой судей. И сегодня — все в чистых, отглаженных до хруста рубашках — занимали свои места, старательно соблюдая невозмутимость.