Аналогичный мир - Страница 413

413

* * *

Осень совсем не походила на себя. Тёплая, солнечная. Удивительно приятная осень.

Женя шила, сидя у окна и улыбалась. Какая же она дура: вздумала считать дни. Отсчитывала три месяца, а он же говорил, что до пожухлой травы. И она следила за травой в городском парке. А по ней ходят, мимо ездят машины… конечно, ещё лето, а газоны уже желтеют. И с календарями природа не считается. Нет, какая же она дура…

…Рози появилась в конторе румяной, сияющей и уверенной в себе. Все пришли в восторг: так отдохнуть, так посвежеть! И всего за десять дней!

— Неделю, — смеялась Рози. — Три дня ушло на дорогу. А на ферме — неделя.

— Да, — вздохнула Ирэн. — За городом так хорошо!

— Да-да, — Рози оглядывала их такими сияющими глазами, что будто света прибавлялось в их комнате. — Там ещё совсем лето. Прошли дожди, всё цветёт, всё…! Трава, как в мае, сочная! Представляете, мама завела маленькое стадо, так они ещё месяц могут быть на выпасе, без кормов. Мама наняла на лето пастухов, так их пришлось задержать, ну, продлили контракт… Из-за травы, чтобы не терять такие возможности.

— Рози, вы стали настоящей Счастливой Фермершей! — смеялась Этель.

— Вы знаете, — пальчики Рози выбивали на клавишах задорную дробь, — я и впрямь подумывала остаться. Маме удалось наладить какое-то хозяйство. Всё совсем по-другому, но… Конечно, маме тяжело одной, но она не захотела, чтобы я оставалась.

— Разумеется, в городе больше возможностей, — согласилась Майра…

…Дальше Женя уже не слушала. Обычная болтовня. Самое главное она узнала. И разумеется, раз трава хорошая и стадо на выпасе — а он же пастухом нанимался — его задержали. Господи, только бы он не начал горячиться и упрямиться. Разумеется, она подождёт, пусть спокойно работает. А то ещё поскандалит, он же такой. Сказал — значит, сделает. А скандал может иметь такие последствия, что… Нет, не надо о страшном. Так что, ещё месяц. Ну, не так уж и страшно. Главное — она теперь знает причину задержки. Ничего нет хуже неизвестности.

Ну вот, какое хорошее платье получается. И на зиму Алиса одета. А ему она что-нибудь свяжет. Свитер или пуловер. Свитер лучше: он горло закрывает. Вот закончит с шитьём и возьмётся… за свою кофту. Всё равно она её не носит. И носить не будет. А если распустить, постирать и отпарить пряжу, то будет вполне прилично и даже хорошо. Тапочки она ему сделала. Но зимой спать на полу в кладовке ему будет холодно. В комнате хоть от печи тепло, в кухне — от плиты, а кладовка холодная. Что же делать? Купить раскладушку? Не встанет она в кладовке, там слишком тесно. Если бы не эта идиотская самооборона, насколько было бы легче. Конечно, после Дня Империи они притихли, но… но кто знает, что будет? А как хорошо можно было бы устроить жизнь.

Женя убрала шитьё и вышла позвать Алису. Вечереет уже. А вечера прохладные.

И начался обычный вечер. Тихий и суматошный одновременно, с кучей одновременных дел и неспешным течением времени, неумолчной болтовнёй Алисы и уютной тишиной.

Они поужинали, поиграли, почитали. Женя уложила Алису, покрутилась ещё по хозяйству и легла. И как всегда, как уже привыкла, закрыла глаза и стала вспоминать Эркина. И мечтать о том, как он приедет. Ушёл он тогда на рассвете, а вернётся… она даже не знает, где он сейчас. Наверное, далеко. Имения вокруг Джексонвилля большей частью заброшены, об этом говорили в конторе, и что не имения теперь, а фермы, бедные фермы, где нет денег даже нанять кого-то. И он говорил, что их повезут. Так что, может, и обратно… привезут. Не к дому, конечно — Эркин очень осторожен — а просто в город. Наверное, на рынок. Или, если будет добираться на попутных машинах, то тогда утром. Ну конечно, рано утром, когда на рынок привозят продукты. Так что он придёт утром. Как он тогда пришёл после ночной работы. Усталый, потемневший от бессонной ночи, выложил на комод деньги и сразу лёг спать. И сейчас… он пройдёт в калитку, опустив голову и глядя себе под ноги, чтобы случайно ни с кем не встретиться взглядом, поднимется по лестнице, перешагивая через скрипучие ступеньки, и всё равно она услышит его шаги, потом он нащупает ручку, он всегда так берётся за неё, будто… не уверен, что ему откроют. И…

Женя вздохнула. Нет, так она себя до галлюцинаций доведёт. Надо спать.

* * *

Бифпит отсыпался после праздничной ночи. Два этих сумасшедших дня утомили даже привычных вроде бы ко всему ковбоев. Утомили переживания, игра… Утренние улицы казались пустынными, а конюшни тихими. Даже переругивались как-то вяло, без обычного задора. И парни работали спокойно и неторопливо. К тому же на одну лошадь меньше.

Утром Эркина разбудил Андрей: стонал и ворочался, пока не лёг поперёк кровати, едва не столкнув Эркина. Эркин встал и пошёл в ванную. А через минуту туда пришёл Андрей с одновременно виноватыми и злыми глазами.

— Разбудил тебя?

— Всё равно уже пора, — зевнул Эркин, пуская холодную воду.

Пока Андрей бреется, он спокойно распоряжается душем, быстро и часто меняя воду с холодной на горячую и обратно. О вчерашнем они не говорили. Кто когда пришёл — его дело. Раз проблем не было, то и говорить нечего.

— Эркин, вылезай. После уборки наполощешься.

— Так вы ж не дадите. Вам игры не нравятся.

Эркин наскоро обтёрся и стал одеваться, Андрей ограничился умыванием над раковиной, и они быстро побежали в конюшню. Не было ещё случая, чтобы Фредди их опередил. И сегодня успели. Они только вошли к лошадям, как появился Фредди, молча кивнул им и, снимая на ходу куртку, пошёл к Майору.

Постепенно подтягивались остальные. Но обстановка оставалась спокойной и какой-то сонной. Фредди как всегда придирчиво проверил их работу, но это уже было привычно, и потому никем, даже самими парнями, не замечалось. И они уже ушли, а остальные ещё работали, а кое-кто только подходил к конюшне.

413