Аналогичный мир - Страница 428

К оглавлению

428

— Не больно?

— Нет, — ответила она. — А с чего должно быть больно?

— У меня ладони шершавые.

— Да-а? — удивилась она. — Совсем даже не больно. Щекотно чуть, и всё.

Эркин негромко рассмеялся.

— Ну, смотри, если соврала. А то я поверил.

И погладил её уже сильнее, нажимая на нужные точки.

Она быстро крутанулась на месте и сидела теперь верхом лицом к нему. А её руки теперь гладили его плечи и грудь, нажимая на те точки, от которых у него задёргались мышцы в низу живота.

— Я ж говорила, — засмеялась она, откидываясь назад, чтобы впустить его, и тут же придвинулась, прижимая лобок к лобку.

Он взял её за локти.

— Качели?

— А удержишь меня?

— Ногами упрись. И за локти меня возьми.

И когда она обхватила тонкими сильными пальцами его локти, Эркин медленно откинулся и, посадив её на себя, лёг поперёк кровати, коснувшись головой стены. И так же медленно стал подниматься, укладывая её на свои колени. И новый кач. Уже быстрее. И ещё. И ещё. Она смеялась:

— Ну, силён.

— А ты чего ждала, а?

Он всё ускорял и ускорял движения и, когда в очередной раз лёг, упёрся лопатками в постель, быстро перебросил руки на её бёдра и, прижимая её к себе, ударил, и ещё раз, и ещё, и ещё…

Она ахнула от неожиданности и повалилась на него, но тут же выпрямилась, села, упираясь обеими ладонями в его грудь, и поймала его удар встречным движением. И ещё раз, и ещё, и ещё… Она, смеясь, всё гладила и гладила его грудь, ключицы, то и дело пробегая пальцами по заветным точкам. Эркин чувствовал, что начинает терять контроль над мышцами, и, не желая поддаваться ей, сам напрягся, выбрасывая струю. Но она не поняла, решив, что просто поторопилась, и, уже успокаивая, погладила его плечи и грудь.

— Отдохнёшь?

Эркин засмеялся.

— С чего бы это ты устала?

— Я?! — возмутилась она. — Ты ж кончил!

— Ну и что? — открыто насмешничал Эркин, не давая ей встать. — А сама-то? Чего запоздала? Не подстроилась, а? Отвыкла ловить?

Она покраснела и недоверчиво исподлобья всмотрелась в него.

— Так ты что, сам можешь?

— Могу, — спокойно ответил Эркин, мягко покачивая её на себе. — Но ты хорошо работаешь, правда.

— Так ты ж горел!

— Давно. Горел, перегорел… Пять лет уже прошло. И вот… всё могу.

— Сколько ж тебе?

— Двадцать пять полных.

— Нет, подожди, ничего не понимаю…

— А чего тут понимать? — он, улыбаясь, смотрел на неё, на её растерянное, ставшее по-детски обиженным лицо. — Ну, надоело так, давай по-другому. Вставай.

Она послушно встала с него. Эркин снова сел, снизу вверх заглянул ей в лицо.

— Ну, что?

— Ничего, — она тряхнула головой, разбрасывая по плечам волосы. — Тебе понравилось?

— Да, — ответил он, не задумываясь. — Всегда я ублажал, а как ты… хорошо.

И она улыбнулась, нерешительно положила руки ему на плечи.

— Я… это я тебя выбрала. Сама.

— А я сам согласился, — обнял её за талию Эркин. — А хочешь… я с тобой поработаю? Тебя доведу?

— Ага, — кивнула она. — Качели?

— А ты больше ничего не знаешь, что ли? — засмеялся Эркин и уже серьёзно сказал: — Мне качаться здесь узко. Головой упираюсь.

— А ты вдоль ложись, — она ловко вывернулась из его объятий, захлопотала, взбивая подушки. — Вот, хочешь к стенке…

И не договорила, потому что Эркин уже стоял за ней и прижимал её к себе, водя руками по её грудям, животу, трогая соски, перебирая кудряшки на лобке, ощупывая щель и снова возвращаясь к грудям. Она запрокинула голову так, чтобы он смог найти губами её рот, раздвинула ноги, но он медлил, горяча её, чтобы стать желанным, чтобы удар был жгучим. Её руки забились в воздухе, ловя пустоту, потом схватили его руки, прижали к лобку. Он высвободил левую руку, чтобы не дать остыть грудям, ставшим совсем твёрдыми… соски острые, а правой на выступ в начале щели… Ну вот, вот и входить можно. Присесть придётся немного, её уже ноги не держат, а долго на весу он её не удержит, налитая… да нет, долго не придётся. Ну, вот так… и ещё чуть-чуть… ну и струю, чтоб поняла…

Она обмякла так внезапно, что он едва не выпустил её: не ждал такого. Но кровать рядом, и он положил её на кровать, отодвинул к стене, лёг рядом и перевёл дыхание.

Она всхлипнула и потянулась.

— Как ты… я уж не помню, когда и было такое… с питомника наверное…

Эркин улыбнулся, закинул руки за голову.

— Мы же не для себя, для других…

— А пошли они все, беляки чёртовы… — она повернулась набок лицом к нему, приподнялась на локте. — А теперь ты лежи, я тебе всё сама сделаю.

— Да ну, — Эркин усмехнулся. — Давай уж друг для друга. Чего мы по очереди будем? Только время тянуть.

— Ага, — она засмеялась. — Мы ж знаем всё. Ты руками хочешь?

— Не оцарапаю тебя там?

Она взяла его руку, повертела перед глазами, потрогала мозоли.

— Знаешь, я их совсем не чувствовала, правда.

— Тогда давай. Голова к голове?

— Ага. А потом я повернусь.

Эркин лёг поудобнее, повернулся набок.

— Локоть убери.

— Забыл? Вторая под голову.

— Под мою. Вот так. А ты на мою ложись. Ногу подвинь, начало закрыла.

— Ага. Ага. Как тебе так? Не больно?

— Нет, — он сильно выдохнул через стиснутые зубы, потому что её пальцы уже хозяйничали в паху паха умелыми безошибочными касаниями. — А тебе так?

— Ага. Оно и есть…

И только учащающееся, становящееся неровным дыхание…

Около полуночи на луг стали возвращаться уходившие в уединение парочки, и бал разгорелся с новой силой. Оркестр и радиорубка работали попеременно, и хотя репертуар был уже исчерпан и повторялся по третьему разу, танцующих это не смущало.

428